24 января в 20.00
Лекция о. Константина Передерия
ПОНИМАНИЕ ПРИЗВАНИЯ В ЦЕРКВИ
Библиотека, вход свободный
Аудиозапись лекции доступна в рабочее время библиотеки
О. Константин: Как сказал о. Станислав, целый цикл этих встреч по вторникам, я уже не в первый раз в последние годы здесь по вторникам вечером, были уже другие встречи на другие темы. И отец Станислав, братья францисканцы выбрали такую тему, как призвание. Их будет целый цикл и сегодня я хотел бы предложить размышлять о призваниях в Церкви. И прежде чем говорить о призваниях различных в Церкви, конечно, когда мы говорим о призвании, думаем или часто думаем, что это призвание к посвященной жизни Богу особым образом и что эта посвященная жизнь Богу, это обязательно священство или монашество. Но я хотел бы сегодня говорить вообще о призваниях, что это такое, потому что, говоря короче, мы вообще нашу христианскую жизнь, то есть нашу веру понимаем, как призвание.
Когда мы говорим о призвании, соответственно, есть Призывающий, Тот, Кто призывает и призываемый, кто отвечает. То есть, когда мы говорим вообще о призвании, то призвать может Кто-то, который может донести этот призыв, чтобы другой его услышал. Соответственно призывать может Кто-то живой, т.е. Личность, соответственно ответить тоже может тот, кто может это услышать, ответить, принять этот призыв. Этим «Кто-то», личностью, является Бог, конечно, поэтому, когда мы говорим о Боге, говорим о Личности, говорим о Живом, о Том, Кого мы можем назвать «Кто-то». Да, это «Кто-то» и Который нас призывает. Поэтому, с христианской точки зрения, вся наша жизнь, наше существование, это как призвание. Бог нас призывает. Значит, мы люди, которые, Кем-то призваны, позваны. Соответственно, если кто-то нас призывает, это призыв, не принуждение, подразумевается тоже свобода. Если Бог призывает, Он призывает человека свободного, чтобы он дал ответ, зовет его, можно сказать. Призвание это тоже зов. Поэтому, Личность, призывает другую свободную личность, вступить с Ним в общение. Потому что призыв, призвание зов подразумевает ответ, соответственно это уже диалог, это уже общение. И в этом смысле наша христианская вера она и есть эти диалогом, этим общением с Богом. Документы Ватиканского Собора – это документы Церкви, это учение Церкви, как определяет откровение Божие, то что мы подразумеваем откровение Бога в Человеке Иисусе Христе. Мы знаем, Он является полнотой откровения, то есть Бог открыл себя людям, есть залог откровения Священное Писание, Предания. И там есть такое определение: что Бог приглашает людей, человека, как своих друзей в общение с Собой. Чтобы они слышали, говорит к ним и призывает их в общение. Поэтому присуще нашей христианской вере это общение, диалог с Богом, соответственно отсюда рождается призыв, зов, призвание. Поэтому мы понимаем в Церкви саму нашу жизнь, то есть само наше существование, как призвание. Жизнь человека, как дар от Бога. Мы не дали сами себе жизнь, нам ее Бог дал, как дар, соответственно это тоже для нас призвание. Прожить эту жизнь — это наше призвание человеческое. Быть. Получили мы этот дар. Соответственно, как мы сказали, Личность может только призвать, не может кто-то мертвый меня призвать, живой может призвать, потому что у Него есть голос, у Него есть зов, Он может выражаться. Соответственно, я, свободный человек могу ответить на этот зов. Поэтому Бог призывает нас в общение. И это самое основное, самое главное в призвании – жить с Богом. Бог призвал нас, сотворил нас для счастья и общения с Собой, для того, чтобы мы Его познали, чтобы мы Его прославляли, для того, чтобы мы жили для Него. Вот это – главное призвание каждого человека, поэтому в этом смысле, каждый человек призван Богом, у каждого есть призвание и это призвание осуществляется в любви, потому что Бог из любви все делает. Он есть Любовь. Одно из определений Бога, которое мы знаем – это любовь. Бог сотворил мир человека из любви и призывает его к Себе из любви войти в отношения. Что это за диалог? Что это за отношения Бога? Это отношения любви человека и Бога. Поэтому также мы понимаем само сотворение всего, сотворение мира, человека, как призвание. Бог призывает из небытия в бытие. Т.е. призывает из ничего, призывает несуществующее в существование, чтобы оно существовало. Весь мир сотворен Богом по Его желанию, по Его любви призван к существованию, также и человек. Поэтому в этом заключается постоянный поиск человеком счастья. Он ищет, потому что он Кем-то призван, есть Тот, Кто его зовет. И это первое и основное призвание. Это в основе всего. Так мы понимаем всю нашу жизнь, христианскую веру. Мы тоже, как христиане призваны. Соответственно, если призваны к общению Богом, Который основал Церковь и т.д., Которая передает Его, в Которой Он живет, соответственно мы призваны стать членами этой Церкви, войти в Церковь, призваны, чтобы быть спасенными, призваны быть христианами, призваны быть крещенными, это тоже входит в этот общий призыв быть с Богом, быть с Ним в общении и диалоге. Поэтому это основное призвание для каждого человека. Это тоже всегда призыв. Бог приглашает нас всегда в это общение и мы отвечаем. Это первое и основное призвание.
Мы можем найти в Священном Писании очень много примеров, если мы посмотрим все Священное Писание, как мы говорим, этот диалог человека и Бога или история его отношений или история его спасения, спасения человека. Об этом повествует Священное Писание. Поэтому, если мы посмотрим тексты Священного Писания. То отношения, которые мы находим там между Богом и человеком, это тоже часто призыв. Первый зов, один из первых после грехопадения: Бог ходит, ищет Адама, зовет его: Адам, где ты? В книге Бытия находим очень много призваний: Авраама, избрание Израиля, избранного народа, поручение определенной миссии и т.д. Это все входит в это понимание, в эту тему призвания, призыва жить вместе с Богом, в общении с Ним. Призвание пророков в Ветхом Завете, каждое из них это отдельная судьба, отдельный путь, отдельная история его личных отношений с Богом. Например, призвание пророка Осии: он удивляется , почему Бог призвал его. Он пас овец, был сыном пастуха. Вдруг Бог говорит ему: иди! Ты пойдешь, куда Я тебя пошлю и будешь говорить им вот эти слова, будешь им сообщать Мою волю. И он это исполняет, как призвание от Бога. Пророк Иеремия: в утробе матери Я тебя избрал уже, чтобы ты был пророком, призвание получил пророческое и т.д., и т.д. Очень много их. В Конце концов Новый Завет: призвание Пресвятой Богородицы, определенная миссия, это тоже призыв. И много-много других. Поэтому мы всю историю наших отношений с Богом понимаем, как призвание, поэтому Бог нас призвал быть Его детьми, быть крещенными, христианами и призвал нас на этот путь отношений с Богом, общение с Ним, достижение жизни вечной. Вот это тоже для нас призвание, зов, в конце концов нас кто-то позвал.
Библейское понимание самой Церкви, само слово переводится и с древнееврейского и древнегреческого, как призванные, созванные, как созвание, призыв верующих, т.е., как созванные, поэтому это тоже наше призвание. Кто-то нас позвал и мы ответили Богу. Кто-то – Бог нас позвал и мы ответили Ему, стали христианами, приняли крещение, предприняли вот этот путь к Нему вместе с Ним, то есть, что Он вошел в нашу жизнь. Это значит, что мы ответили на Его зов, на Его приглашение. И это призвание наше. Призвание мое личное. Бог меня лично призывает.
Поэтому другим аспектом призвания Бога является, что это всегда лично, персонально, личностно. Бог обращается ко мне лично. Мы знаем, что нет похожих людей. Каждый человек сотворен индивидуально, имеет индивидуальную личность. Нет второго такого, как я. Соответственно мои отношения с Богом и Бог именно ко мне обращается. Я в единственном экземпляре перед Богом. У меня есть своя история и своя судьба, свой путь, который мне предназначил Бог, на который Он меня приглашает. Соответственно этот мой путь, моя жизнь они неповторимы. Это единственное. Нет во вселенной, во всем творении другого такого повторения. Я в единственном экземпляре. И конечно, эти отношения: призвание, призыв Бога это тоже очень личное дело, это личная история человека и Бога, поэтому тоже неповторимо. Поэтому призвание имеет личностный характер. Это только для меня. Поэтому у каждого человека жизнь неповторимая. Это его личное призвание Богом к жизни и ко всему остальному, что он встречает, это что Бог нам приготовил, к чему нас приглашает, это только для нас, только для меня, индивидуально. Поэтому здесь тоже есть общее призвание для всех людей, но есть в этом общем призвании также мое личное. Я в нем присутствую, как лично призванный Богом и имею личные отношения, диалог с Богом. Это тоже очень важно и очень красиво на самом деле. Вот эта личностная любовь Бога наполняет нас тоже любовью, надеждой и радостью. Поэтому в этом общем христианском призвании существует множество путей вот этого отношения то, что Бог приготовил для меня, моей истории отношения с Богом, моей жизни с Богом. Каждый человек стремится это познать, понять и в этом заключается его счастье: познать этот путь и ответить, прочитать волю Бога по отношению ко мне лично. Поэтому в этом общем призвании нас, как христиан, Церкви существует много различных, отдельных, личных маленьких призваний в самой христианской общине, в обществе и т.д.
Призвание – это особый путь для каждого человека, уготованный ему Богом. С одной стороны это может быть необязательно что-то особенное, исключительное, но красота этого призвания заключается в том, что оно индивидуально, персонально и личностно. Соответственно в христианской общине, в Церкви и также в мире есть отдельные призвания, отдельный путь для человека. Конечно, есть тоже общее призвание, например, быть отцом, матерью, призвание к семейной жизни, к супружеской, это тоже призвание. Это тоже путь, к которому, обычно, большинство людей призвано. Некоторые призваны к какому-то особому пути посвящения себя Богу и другим людям, как, в священстве в монашестве. Поэтому, как мы видим, само понятие «призвания» связано с верой, связано с Церковью, связано с христианской верой. Поэтому другим религиям или людям неверующим трудно объяснить, что такое «призвание», потому, что это связанно именно с верой, с Богом, с верой в Бога, Который для нас является Личностью, Кем-то. Он – Кто-то, Которого можно назвать по Имени, Который открыл Себя таковым и приглашает нас в общение. Соответственно, это является источником всего остального, моих отношений, призвания, этого пути и т.д. Это связано с верой. Без веры трудно понять. И часто, мы переживаем свою веру, именно, как отношения, Кто-то меня позвал, зовет. Значит, Кто-то интересуется мною, значит Ему не безразлично. Есть некоторые люди, которые не чувствуют себя призванными, что они Кому-то нужны, не чувствуют, что Кто-то ими интересуется, их призывает, к чему-то зовет их.
Был такой философ Сартр, довольно сложный. И жизнь закончил сложно очень и философия его такая довольно трагическая. И он, как говорят, испытывал вот эту большую проблему. Он говорил, меня никто никогда не звал никуда. Он не чувствовал, что Кто-то зовет его для чего-то. Не призвал его никто, кроме как дяди, когда у него были гости, позвал его, чтобы показать, какой у него умный племянник, соображает много и т.д. И у него, его философия – ностальгия вот этого призыва. Он думает, зачем? Это уже проблема смысла становится, это уже связано со смыслом, с целью жизни и т.д. Поэтому для нас, верующих христиан, наша вера, путь, мы понимаем, как призвание Бога. Каждый из нас важен для Бога и еще конкретная миссия есть у каждого человека, даже, если в ней нет ничего очень слишком возвышенного или исключительного человеческим языком говоря, потому что каждая жизнь – это жизнь все равно исключительная и возвышенная, как бы нам ни казалось. Сами эти отношения с Богом – они возвышают нас. И делают из нашей обычной повседневной жизни, возвышают ее до уровня вечности и важности для всего мира.
Вот так мы понимаем наше призвание и что мы призваны. Так Церковь понимает призвания. Поэтому в Церкви существует множество призваний, также, как существует множество путей к Богу, путей жизни с Богом, путей человека. Для нас, для христиан важно, когда мы молимся и просим молитвой «Отче наш» «да будет воля Твоя» (Бога) познать Его волю. И это значит, чтобы мы тоже участвовали в исполнении Его воли на земле, чтобы воля Его осуществлялась, чтобы мы в это участвовали исполняли Его волю, это все равно, что сказать, чтобы мы жили по своему призванию, т.е. были тем, к чему Бог нас призывает. Поэтому каждый христианин, верующий, т.е. мы стараемся понять, распознать наше призвание: что Бог хочет от меня в жизни, что Бог для меня приготовил, какой путь Он для меня приготовил, как я могу Ему служить. Потому что это призвание, это тоже, если можно сказать такие слова, самореализация человека, его реализация, полнота его жизни, его самоосуществление и его счастье, это связанно. Нахождение своего призвание, своего пути, то, что Бог ему приготовил, значит найти свое счастье. И эти вещи связаны, конечно, потому что Бог не хочет нас уничтожить или нашу личность или принизить. Поэтому, соответственно, если Он призывает к чему-то и мы отвечаем, несмотря на то, что это сложно или менее сложно или там будут трудности или нет, это наш путь, соответственно это наше счастье. И это связанно. Бог не хочет нам зла. Он лучше знает. Поэтому, если Его призыв – Его, это тоже для нашего блага, это нас не ущемляет, это нас не уничтожает. С это точки зрение и ищем этой воли Божией, своего призвания в жизни, своего места, своего пути и включится в этот план Бога. И кто находит и отвечает, находит этот Его путь, включается в общую мозаику всего мира, всей Вселенной, где он играет свою важную роль для планов Бога. Поэтому это очень важно, это касается не только меня, но и других людей. Поэтому понимая вот так нашу жизнь, нашу христианскую веру, как призвание, конечно это наполняет все смыслом. Мы не одни, мы нужны, у нас есть задание, у нас есть воля, у нас есть путь. То, что мы делаем, то, что я делаю, это не бесполезно, это нужно, это важно, это для Бога. Поэтому в этом смысле, так Церковь понимает это слово, этот термин можно использовать таким образом.
Понятно, потом есть различные призвания в Церкви, конкретные, особенные, общие для всех, но все равно это неповторимо. Часто мы не можем, и в этом присутствует элемент тайны, конечно, потому что мы не знаем почему Бог нас избрал, почему меня избрал. Когда мы читаем Евангелие об истории призваний, говоря о Священном Писании и об этих эпизодах, отрывках о которых мы говорили, в Библии о призвании, когда Бог призывает кого-то: пророков, апостолов. Мы в это воскресение читали с вами из Евангелия от Марка о призвании апостолов и Ионы пророка. «Вот иди в тот город и там проповедуй, что если они не обратятся, плохо они закончат». Он берет и идет. Отвечает на призыв Бога. И если мы посмотрим, в этом есть элемент тайны. Мы до конца не можем понять, почему Бог именно меня призвал, почему Он призывает апостолов-рыбаков, они не знают до конца, Он так захотел. Он их избрал. Мы тоже не знаем, почему именно мы оказались в этом месте сегодня, почему мы ходим в храм. Есть много людей, которые считают, что они не нуждаются, чтобы ходить в храм, чего-то там искать, во что-то верить. Им этого не нужно, они этим не интересуются, не ищут, может быть ищут, но не там. Есть много людей, которые вообще не слышали об этом, им об этом не говорили. А мы оказались среди тех людей, которые слышали Его голос, Бог нас позвал, избрал нас, чтобы мы стали христианами католиками. Это уже тайна. Почему, потому что мы лучше, чем другие? Или наоборот мы хуже? Мы не знаем этого до конца. Потом когда-то мы поймем наш путь, но так случилось и мы должны с благодарностью относится, благодарить за это. За это призвание, что Кто-то нами заинтересовался, Кто-то – это Бог. И нашим ответом этим Богу постоянным мы тоже помогаем другим людям найти Его. Потому что Он каждого зовет, каждый человек Богом призван к этой жизни, чтобы Он нашел истину, нашел спасение. Вот так мы понимаем призвание, что это такое. Конечно, мы чаще всего это слово применяем к какому-то особому: вот его Бог призвал к священству или к монашеству, т.е. к какому-то особому образу жизни, который действительно является знаком посвященной жизни. Он является знаком для других, потому что мы не можем это понять, как только благодаря вере. Например, призвание к такому образу жизни является призванием, т.е. нельзя понять вне веры призвание к священству в Католической Церкви, призвание к монашеству особенно, это всегда вызов определенный. Как это понять, для чего это надо. У многих людей очень много вопросов. Это очень хорошо, потому что это знак. Без веры в Бога, без того, что для Бога все возможно трудно это понять по-человечески, зачем это. Это знак чего-то. Жизнь монаха и монахини это знак о Царствии Небесном, о вечной жизни. То что мы переживаем здесь, эти отношения, они касаются отношений здесь на земле, в Царствии Небесном их не будет «не будете жениться, замуж выходить», есть свидетельство, что их что-то большое ждет. А другой образ жизни, например семья, кажется обычным, и нет какого-то особенного призвания, но все-таки это тоже призвание, что люди встречаются именно эти, а не другие, это значит тоже не случайность. Два человека встречаются и на всю жизнь они соглашаются жить вместе, просят у Бога в вере. Это тоже призвание. Почему именно они? Если спросите двух людей почему они живут вместе? Это тоже не просто человеческое дело. Мы это понимаем, таким образом, тоже в вере, поэтому существует молитва очень серьезная о распознавании. Действительно ли мы должны соединиться вместе или нет, или это другой человек, которого Бог для меня приготовил. Мы это тоже понимаем в вере, как призвания. Подходим к этому, к браку например, поэтому не все призваны к этому браку. Быть отцом, быть матерью – обычное призвание человека. Но это тоже теперь, в определенный момент, сейчас может быть большим вызовом. Сейчас тоже без подхода веры, без взгляда веры это невозможно понять. Люди не знают, почему мы должны всю жизнь вместе. Кто сказал, что с одним человеком надо жить? Ну, можем жить, да, а вдруг не получится? Пойдем к другому. Здесь тоже невозможно понять этого без веры. Теперь это огромное свидетельство, когда люди живут просто вместе много лет, это тоже огромное свидетельство веры. Это тоже призвание. Или то что люди принимают детей, ищут, чтобы принять детей, они открыты Богу таким образом в этой вере, что Он даст, это тоже теперь непонятный взгляд. Поэтому такое измерение нашей жизни веры христианства, понимаем как призвание, жизни с кем-то, с Богом, Который нам дает силу, нас зовет. Без понимания нашей жизни, как призвания, как отношения с Богом, как определенного пути, естественно трудно часто понять нашу жизнь. Это понимание нашей жизни, как призвания, нашей веры призвания, определенной миссии и т.д., оно наполняет смыслом все наше отношения всю нашу жизнь.
Можно говорить о призвании, когда какой-то человек выбирает определенный путь, род деятельности, работу. Иногда мы смотрим «ну, у него призвание», «он врач по призванию», есть такое выражение. Когда смотришь на человека, он хорошо делает что-то, говорят «у него есть призвание», он счастлив, он чувствует себя на своем месте. Есть люди, которые исполняют какие-то работы, которые малооплачиваемы, нет большой выгоды от этого, но у них есть огромное внутреннее удовлетворение от того, что они делают. Они это делают не ради денег. Есть такое понимание призвания. К сожалению, часто это пропадает. Может быть это тоже причина не искать, того к чему меня так тянет, к чему у меня склонность, что доставляет мне удовольствие внутреннее духовное, часто является поводом того, что люди несчастливые. Они ищут, ищут каких-то выгод, ищут прибыли и всего остального, но в коечном счете их жизнь не приносит им полноты удовлетворения и т.д. тогда мы к этому вопросу тоже подходим с такой точки зрения, когда мы выбираем дары молодых людей, детей: чем ты хочешь заниматься? Куда хочешь поступить? Что тебе нравится? Кем бы ты хотел стать? А сейчас послушать мотивацию некоторых детей, почему они хотят стать тем или другим, то она не очень может быть духовная. А это тоже может быть призвание обществу, а если я служу другим людям, я служу Богу независимо от того я делаю это в Церкви или люди, которые ко мне приходят они верующие или неверующие. Врач, например, это часто призвание, как можно работать врачом, особенно в некоторых областях медицины не имея к этому определенной предрасположенности? Не все люди переносят разные вещи. Вот тут тоже какое-то призвание. Есть люди, которые не могут без этого жить, они не могут не оперировать, им хочется что-то прооперировать. Или люди, которые должны руководить всегда, это тоже призвание. Власть это тоже призвание. Не все могут, не все хотят. Мы это тоже должны понимать так, человек чувствует миссию, которую должен исполнить для других, и если бы мы понимали это по христиански: это тоже миссия, это тоже мое служение, люди тоже приходят на служение, это не просто. Поэтому соответственно, человеку, когда он нашел это, ему не важно, какое он занимает место, пост. Он нашел свое дело и свое место в этом плане Бога и в этом своем служении он доволен, он удовлетворен, значит, он нашел свой путь, он счастлив, или другого человека, которого он нашел, это тоже будет счастье на всю жизнь. Для этого надо много молиться. Вот, в общем, то, что я хотел сказать, это – вот это понимание призвания.
Вопросы
Вопрос: Не могли бы Вы рассказать, как Вы нашли свое призвание?
О. Константин: Это не просто и не сразу было. Трудно говорить о призвании, особенно, когда мы говорим о священстве, о монашестве. Это у всех людей по-разному. Это лично всегда.
Как я говорил, до конца мы не можем этого объяснить, потому что в этом есть какая-то тайна. Мы до конца не знаем, я не знаю, почему так случилось. Если честно, до определенного времени я бы никогда не подумал, никогда не сказал бы, чтобы я стал священником. Т.е. до определенного возраста, до определенного момента, если бы мне кто-то сказал, что я буду священником… Никто не думал, что это будет и это был переворот большой в жизни. Постепенно это все было. Поэтому здесь, можно сказать много различных обстоятельств, людей, встреч, т.е. это не сразу происходит вот-это, т.е. Бог как-то готовит к этому. Потом, когда человек смотрит на себя после определенного этапа времени и он видит, что в его истории даже разные события способствовали, вели к этому, как Бог готовит нас к определенному плану, призванию. То, что касается меня лично, где-то лет в шестнадцать мне показалось, что я хочу стать священником.
Вопрос: Вы считаете, что это поздно, Вы говорите, что не сразу? Шестнадцать лет это рано.
О. Константин: Ну да, наверно, рано (смех в зале). Но я до шестнадцати лет не думал. У некоторых раньше, не знаю, ну в общем-то, да, наверно рано.
Вопрос: И что, сразу в семинарию в шестнадцать лет?
О. Константин: Не-не, не сразу, я в девятнадцать лет пошел в семинарию. Я закончил школу, потом учился в музыкальном училище, музыкальный колледж закончил, потом поступил в семинарию. Но это связанно, видите, с возрождением Церкви в России. Но у меня жили родственники за границей. У меня мама католичка. Меня крестили, когда я родился. Но потом, естественно, было сложно с этим всем. Моя мама из западной Белоруссии родом, а я сам родился в городе Калининграде.
Вопрос: А в семинарию…?
О. Константин: В семинарию, в эту. Сначала в Москве она была два года, потом здесь в Петербурге.
Вопрос: А на каком инструменте Вы играли?
О. Константин: Я играл на саксофоне, учился в музыкальном училище на эстрадно-джазовом отделении.
Вопрос: Весь курс?
О. Константин: Да, я закончил. Это среднее специальное образование, т.е. меня не взяли бы в семинарию. Но я хотел пораньше пойти. И соответственно, потом поступил. Тогда семинарии у нас не было и предполагалось, что те ,которые шли в семинарию еще раньше, должны были ехать куда-то заграницу в семинарии учиться. Как со мной, прекрасно помню, в 93 году архиепископ открыл семинарию в Москве, соответственно все, которые хотели поступить в семинарию должны были туда поступать. Так я оказался в семинарии. Один год в Москве мы жили и постепенно переехали сюда, постепенно отдавали здания, здесь в Петербурге. В Калининграде до 85 года не было ни одного прихода, даже Православной Церкви не было. Город и область отошли после войны Советскому Союзу. Понятно, что перед войной Великой Отечественной были храмы, были и католики и лютеране, но это была Германия. Соответственно, когда область перешла в Советский Союз, там не было никаких храмов. В 85 году только первый православный приход открылся. Но у моей матери жили за границей родственники и моя крестная мать – ее сестра. Там приступал я к первой исповеди, к первому Причастию, потому что не было в Калининграде возможности такой, надо было ехать в Белоруссию или Литву. И потом, в 90-е годы приехали священники. Раньше тоже приезжали, но тайно. По Советском Союзе ездили священники разные к определенным людям, потому что в Калининградской области католиков тогда точно жило больше, потому что там вот эта близость Литвы, Белоруссии, там население все приезжее, после войны заселяли эту область. Там очень много разных национальностей. И католиков там тоже много живет литовцев и поляков из Белоруссии. Там есть некоторые районы до 40% литовского населения. Они все католики. Люди ездили к своим. По-разному было. Потом приехали священники, началась регулярная жизнь в вере, если раньше мы… Потом как-то созрел, задавал себе вопросы о смысле жизни, чем я буду заниматься, что делать. Потом это все как-то сформировалось в такой выбор.
Вопрос: А саксофон у Вас сейчас есть?
О. Константин: Да.
Вопрос: А как отнеслись Ваши однокурсники к тому, что Вы выбрали? Вы общаетесь, наверно, с однокурсниками?
О. Константин: А у нас там такое заведение было, кстати, там православных священников есть уже не мало, католических конечно нет там, но некоторые шли в православные. Есть православные священники из тех, кто со мной учился. Так, что вот, что касается Калининграда, музыкального училища, Калининградский колледж музыкальный, он немножко священников поставил для православия. Двоих точно я знаю, которые православными священниками стали. Но там другая была атмосфера еще в советское время. Когда я ушел после школы, это еще, в принципе, средняя школа, там совершенна другая атмосфера была. Другие люди, другое отношение, другая среда совсем. Музыканты – люди другие очень, там мне нравилось очень. Вот такая история, обычная, ну или необычная…
Вопрос: Т.е. не было одного человека, какого-нибудь священника, который бы сказал Вам, вот иди…
О. Константин: Нет, священник не говорил «вот иди в семинарию». Это я сам. Конечно, были всегда священники на которых смотришь, пример какого-то священника, чтобы видеть что это. Конечно, это играет. Благодать Бога, она действует таким образом, когда мы видим кого-то – это знак. Т.е. настоятель прихода своего, для меня, т.е. я видел священника, служение его другим. Я много помогал, когда приехали священники, у них плохо было с русским языком, потом они искали католиков по всей области, чтобы открывать приходы. Мне приходилось очень много посвящать времени для этого. Мы ездили по всей области, это занимало воскресение с утра до вечера, потом я эти увлекся и помогал им переводить, читать, разговаривал с ними, вот так это было. Не один год это было, т.е. тоже не мгновенно и таким образом получилось… Поэтому мне никто не говорил что-то. Я подошел, сказал, что хочу. Удивились, конечно.
Вопрос: Как Вы отделяете голос Бога от своих желаний?
О. Константин: Да, это хороший вопрос. Когда мы говорим о призвании, можем говорить с точки зрения веры, Церкви христианской. Мы тоже являемся членами этой церковной общины, Церкви. Поэтому призвание нужно тоже распознавать. Есть такое слово «распознавание» определять. Для этого нужен другой человек, другой кто-то более опытный, который нам поможет отличить голос Бога от других моих личных. Поэтому здесь важна, например, роль какого-то священника или духовника, который поможет человеку, есть люди, у которых есть опыт или харизма от Бога, их миссия священника это помогать людям тоже в этом смысле.
Вопрос: Т.е. на себя не надо надеяться?
О. Константин: Нет нужно, человек тоже сам может, но как помощь. Тут, видите ли, все вместе должно быть. Это и я могу с кем-то советоваться. То, что касается призвания к священству монашеству, здесь, конечно, люди которые ищут, которые думают, это связанно с духовным руководством, с духовным общением с кем-то, священником, более опытным человеком, скажем, который сам имеет опыт духовной жизни, который сделал какой-то опыт, который призванный и который имеет опыт распознавания призвания в других людях. Таким образом может подсказать, знает путь, подсказать у человека это так или нет, или помогает распознать, дает критерии знаки, что это может быть так, вместе с человеком этим. Это обязательно нужно с кем-то нельзя только на себя надеяться. Потому что здесь тоже момент Церкви, потому что в конце концов призвание определяет Церковь, когда мы говорим о церковных призваниях. Когда мы говорим о семинариях или монашеских обетах, там есть люди, например в ордене, в семинарии, которые поставлены епископом, епископ стоит во главе всего, т.е. назначает людей, которые заботятся, помогают человеку, это тоже призвание, чтобы помочь человеку распознать свой путь. Это его путь или нет. Но это не только потому, что они такие умные и мудрые, но это тоже в Церкви, это дар Духа Святого, их епископ назначает и Бог дает благодать, помогает им. Соответственно в этом деле им помогает Церковь. Поэтому, создает это не один человек, у каждого по-своему. Например, могут человеку сказать: это не твое призвание к священству или еще к чему-то, говорят, наверное, что-то другое у тебя. Это Церковь. Но если Она определяет, то потом нельзя сказать, что у меня не было призвания. У тебя было. Ты можешь его потерять можешь им не жить, отказаться от него. Но Церковь сказала, да, оно у тебя есть, это не только твое субъективное мнение, это знаки, которые читает Церковь. В этом смысле, здесь нам это помогает.
Вопрос: Но ведь Церковь никогда не говорит: в брак вступать, это не твое призвание, значит это не призвание?
О. Константин: Это может сказать кто-то, кто лично знает человека. Это личный опыт духовного руководства. Когда я прихожу к какому-то священнику или в процессе исповеди, тогда я открываю мое сердце в таинстве или в духовной беседе, я хочу получить совет, или чтобы человек помог направить. Но это тоже касается веры, если я верую, то для меня это тоже может быть Словом Бога, Которому я таким образом доверяю и тогда он может посоветовать и сказать, да, наверное, это не твое призвание, человек тоже это чувствует, вот так. Но обычно это…
Вопрос: Обычно никто не спрашивает
О. Константин: Да, жалко. Но, Вы понимаете, обычно это такие вещи, которые естественны. На самом деле большинство людей к этому призваны, чтобы жить в семье, человек не может по-другому. Это нормальное состояние человека. Сейчас да, у нас есть опасности, может быть, понимать человека изъятым из семьи. Как человек, который что-то производит, приносит прибыль. Это как средство может быть, как механизм, как инструмент достижения чего-то или он сам что-то постоянно делает. Но нормальное состояние человека – это семья. Это Бог нас так сотворил. Нет другого состояния. Бог Сам Себя являет, как Семья в трех Лицах. Поэтому это обычное нормальное состояние призвание человека. Бог сотворил Адама и Еву. Нехорошо быть человеку одному. Но есть особенные призвания и это тоже от Бога. Он переживает это все, семью, отцовство, материнство, только в другом смысле, в духовном, но это есть. Это не против природы человека такой стиль жизни. Бывает, которые не находят, бывает, что они не посвященные Богу, бывают разные состояния человека в жизни. Надо смотреть. Не значит, что жизнь не состоялась. Это значит тоже такое призвание есть. Не все создают семью, это правда.
Вопрос: Поскольку вера это тоже дар Божий и поскольку Бог призывает, то может также случиться, что верующим человек становится не сразу. Это его призвание уже к концу жизни. Это возможно?
О. Константин: Да, может быть призвал, может быть, тоже, человек ответил к концу жизни. Это тоже бывает. Мы говорим, что к вере прийти никогда не поздно, никогда не рано.
Вопрос: И потом можно распознать очень рано призвание, может даже в детстве, но этапы его осуществления могут быть сложными, как например, Серафим Вырицкий, он еще с детства, с юности хотел быть монахом, но ему пришлось и купцом побыть и женатым побыть и только в самом конце своей жизни он умер в скинье монаха. Т.е. получается, что определение смысла жизни, это и есть определение своего призвания. Мы и воплощаемся как бы только для того, чтобы выполнить эту задачу, которую Бог в нашей душе возложил, можно так сказать?
О. Константин: Можно. Очень красиво.
Вопрос: А как же так получается, что в 70 лет, волей случая, или еще что-то, люди жили без Бога, не слышали о Нем, их что в это время Господь не призывал? Проблема не этих людей, не их вина. Это ситуация такая. И они умерли, получится, что они свою жизнь прожили напрасно? Они не слышали призыва и не ответили?
О. Константин: Нет, почему? Бог их тоже призывал и каким-то образом действовал в жизни. Мои отношения с Богом они охватывают… т.е. это вся моя жизнь. Человек в этом случае… нет каких-то ограничений, границ для действия Духа. Он действует вне Церкви и в такое время, поэтому люди в таких состояниях живут по совести. У них все равно эти отношения с Богом были, выражались по другому, но это не значит, что эти люди жили напрасно. Все рано у них были религиозные чувства, потому что Он всегда есть, эти отношения с совестью. Бог все равно присутствует. У нас все равно есть с Ним отношения, поэтому здесь нельзя сказать, что человек прожил бесполезно жизнь, потому что было такое время, абсолютно нет. Мы как говорим о спасении? Если люди не знали Христа, некрещенные они спасутся или нет? Конечно могут. Бог не ограничен таинством, у Него есть Свои пути, значит будет их судить согласно тому, что они получили. Кому много дано, мы говорим, с того много потребуется, т.е. мы, которые познали больше, с нами будет разговор другой, люди, которые познали меньше, их, соответственно, настолько — насколько их состояние позволяет. Поэтому, понятно, что люди без своей вины не знали чего-то или не могли прийти к Богу в церковь, так их воспитывали, но все равно в них было что-то там, какое-то отношение к всему, к другим людям.
Вопрос: Среди атеистов бывает очень много хороших людей. Ну таких, очень совестливые, порядочные, от них никакого зла не исходит, честные. Заземленные. Но у них нет этого дара к вечной жизни, которое дает крещение. Как Вы бы раскрыли с точки зрения призвания, это понятие «вечной жизни»?
О. Константин: Понятно, что человек со своей стороны он ищет истину, он должен искать истину. Если он, например, видит и отказывается от предложения Бога, от Его призыва, это одно. Или в силу объективных каких-то причин никто ему не возвещал о Боге, Евангелии. О Христе, о спасении, но это не значит, что эти люди не достигнут вечности, не будут спасенными, мы не можем это сказать, потому что Бог только может это сказать. Поэтому здесь будет другое отношение к ним. Если человек поступает по совести, чувствует, что ему нужно принять истину, которая ему предложена, стать христианином, креститься, прийти к Богу и он сознательно от нее отказывается, отбрасывает против своей совести, конечно есть его ответственность в этом. А если человек никогда не слышал этого призыва, предложения, но который старался жить по совести обычным естественным образом, это другое. Здесь всегда вопрос совести человека.
Вопрос: Говорят, что мерило Бога в человеке, это его совесть. Насколько она в тебе есть, настолько в тебе Бога.
О. Константин: Да, христианская этика так и говорит, что есть некий голос, т.е. определение совести, который нам подсказывает, что хорошо, что плохо. Но мы тоже призваны воспитывать свою совесть, т.е. мы должны познавать, стремиться познать истину, правильно ли это, хорошо или нет и не бояться этого. Люди не хотят знать истину, правду, как это есть на самом деле, заглушают в себе этот голос. Каждый человек, который ищет, он находит в конце концов.
Вопрос: Возвращаясь к теоретической части, Вы говорили про удовлетворение от делаемого, неразрывно ли это связано с призванием? Потому что мне представляется так, что не всегда каждый день мне будет доставлять удовольствие. Моя жизнь связана с этим призванием и страдание, как они соотносятся?
О. Константин: Понятно, что даже то, что мы называем счастьем человека, это не значит, что у него не будет трудностей и не будет страданий. То, что касается страдания или какого-то усилия, борьбы, которую мы ведем, это связано вообще с нашей жизнью на земле после первородного греха. Но один из критериев, если я конкретно хочу чем-то заниматься, то мне нравится этим заниматься, если мы говорим о призвании, мне хочется это делать, несмотря на то, что мне иногда тяжело. В конечном итоге внутренне мне это доставляет удовлетворение, радость. Я чувствую себя на своем месте. Это, как скажем, такая проверка, один из критериев. Не всегда, конечно я буду получать от этого удовольствие, есть борьба, вызов, потому что мы свободные люди. Не будет, что я попаду в какое-то экзальтированное состояние и плыть по течению к цели. Мы должны бороться до конца жизни за свое призвание, за счастье. Когда я это понимаю, я это знаю, я должен это сохранить, это нести, это не автоматически. Поэтому это выбор. Я все равно должен буду выбрать, то что касается призвания. Меня Бог никогда не заставит, Он любит нас. И тут проявляется наша свобода, потому что, если бы мы механически все делали, это уже не будет свободой. Я должен выбирать, иначе я не буду свободным. Быть свободным, это значит выбирать что-то, что-то оставлять. Поэтому это какое-то усилие. Это труд. Мы должны всегда бороться. Христиане, чтобы жить по-христиански, исполнять заповеди, это не просто. Но Бог нам дает силу, благодать. Если Он нас призывает, Он дает нам благодать, Он дает нам средства, Он дает нам силу к этому, способность. И есть более трудные дни. Не исключают трудности и страдания никакое счастье, но несмотря на все это, люди говорят, да они счастливы, они довольны.
Вопрос: Согласны ли Вы с таким мнением, что для осуществления духовного призвания, нужен какой-то фундамент личности. Т.е. человек может быть верующим, благочестивым, искать призвания, быть в Церкви, но в силу дефектов воспитания или еще каких-то обстоятельств ему не хватает какой-то решимости, ответственности, зрелости личностной. Тогда ему трудно будет распознать и осуществлять свое призвание. И, если да, то Церковь, она может ли и должна ли, делать какие-то шаги, чтобы способствовать формированию такой личности или только ее духовная сфера, а остальное, это дело семьи, школы и т.д.?
О. Константин: Безусловно, потому что есть разные пути, разные призвания и понятно, что требуется, чтобы мы, сами призванные, воспитывали себя. Конечно, тут все взаимосвязано. Ответственность родителей, их призвание быть отцом и матерью, воспитывать определенным образом, как христиане, по-христиански своих детей, таким образом, чтобы они в дальнейшем могли делать правильный выбор в своей жизни, чтобы они были людьми зрелыми, подготовленными к жизни, это их задача. Поэтому, кто получил такое воспитание или имеет такую основу, фундамент, то ему повезло, каким-то образом это тоже дар Бога родится в нормальной семье. Но это не все, соответственно даже, если есть другие варианты, то если мы хотим этого и сами стремимся по-человечески, конечно мы тоже должны воспитывать в себе определенные качества, заниматься самовоспитанием это никогда не поздно. И если мы это делаем для нас, радость в том, что Сам Бог нам помогает. Бог может сделать чудо с человеком. Он – Отец Всемогущий. Мы исповедуем «Символ Веры»: «Верую в Бога Отца Всемогущего». Поэтому нет ничего невозможного для Бога, поэтому, если мы сотрудничаем с Ним, соработаем, тогда Он может помочь нам в формировании нами самих себя, как личности. Даже, если в естественной среде мы не получили чего-то, Он может это дополнить. Для Него нет помех. Это важно для нас помнить. Никто совершенно не совершен. Он может сотворить из ничего человека. Он творит нас каждый день. Если мы хотим, эта благодать Его может нас изменить. Нет для Него ничего невозможного, но от нас, конечно, тоже что-то требуется, какое-то движение. Поэтому Бог, если к чему-то призывает человека, значит знает, что он может это призвание исполнить, поможет ему это сделать. Надо верить в себя. Бог в нас верит больше, чем мы сами в себя. Не надо бояться.
Я еще хотел сказать, что целью этой встречи не является распознать у каждого из Вас призвание, помочь понять, какое мое призвание, мы говорим только какие-то общие правила понимания Церкви. Понятно, что это теоретическая часть, потом это лично у каждого. Так это невозможно понять это очень личное дело.